Музыкальное руководство
Педагоги-репетиторы
24 марта 2007 года
3 часа 15 минут с одним антрактом
Генеральный спонсор спектакля ОАО "Норильский никель"
При поддержке Федерального агенства по культуре и кинематографии, фонда Михаила Прохорова и РАО ЕЭС России
Анна Семеновна Штрум
Виктор Павлович Штрум, ее сын
Людмила, его жена
Надя, их дочь
Женя, сестра Людмилы
Абарчук, первый муж Людмилы
Крымов
Бархатов, Ковченко
Угаров
Шишаков; Гетманов
Севастьянов; Иконников
Соколов
Мостовской
Лисс
Ершов
Осипов
Новиков
Ординарец
Вершков
Монидзе
Особист
Павлюков
Охранник и Шофер
Открытая генеральная репетиция в Санкт-Петербурге 12 января 2007 года.
Премьера в Париже 4 февраля 2007 года.
Премьера в Норильске 3 марта 2007 года.
Премьера в Санкт-Петербурге 24 марта 2007 года.
«Жизнь и судьба» - один из лучших романов русской литературы ХХ века.
1943 год. Германия Гитлера и Россия Сталина вошли в борьбу.
Видный ученый физик, академик Виктор Павлович Штрум, который наконец приблизился к тайне создания атомной бомбы, возвращается в Москву из эвакуации. Он еврей и руководство института, в котором Штрум работает, постоянно напоминают ему об этом. Казалось бы, Холокост существует только по ту сторону фронта, но национализм становится неофициальной основой политической системы Сталина.
Подвергнутый остракизму, выгнанный из Института, физик оказывается перед ужасной дилеммой: оставаться верным правде, науке, себе и погибнуть или признаться в несуществующих грехах и ошибках.
СССР нуждается в атомной бомбе и это спасает его. Личный телефонный звонок Сталина вернул жизнь, надежду, успех и признание. Ученый ликует – он снова поверил в справедливость системы; он готов забыть всех своих родственников, друзей и коллег, которые никогда больше не вернутся. Жизнь продолжается!
Но вскоре академик опять окажется перед выбором. Трагедия вновь нагоняет героя, а вместе с ним и нас. Трагедия потери собственной индивидуальности, невозможность быть честным по отношению к себе.
В мясорубке тотального насилия оказываются все персонажи: и комбриг Новиков, арестованный за то, что пытался спасти жизни своих солдат в битве под Сталинградом, и его возлюбленная Женя, мечущаяся от одного арестованного любимого к другому, и ее сестра – жена Виктора Штрума – Людмила, чей первый муж оказался в сталинском лагере, а сын погиб на войне, и многие другие. Такова судьба людей, захваченных страшными событиями всеобщей катастрофы середины ХХ века.
Но жизнь не останавливается - на фронте, в эвакуации, в столице страны, ведущей войну, в ужасных пыточных камерах Лубянки. Герои принимают свою смерть и там, и в гетто, и в немецком концентрационном лагере, и в одном из бесчисленных лагерей сталинского ГУЛАГА. Но всюду люди продолжают влюбляться, надеясь и страдая. И всюду они упорно пытаются понять, как мог произойти тот ужас, что творится с ними.
Спектакль играли во ФРАНЦИИ, АВСТРАЛИИ, ИТАЛИИ, ИЗРАИЛЕ, США, РУМЫНИИ, ХОРВАТИИ, ГЕРМАНИИ, ПОЛЬШЕ
В душе у зрителя рождается редчайшее чувство. Чувство, которое почти невозможно испытать в современном театре. Чувство, которое удерживает на несколько секунд реакцию публики прежде, чем ее высвободить: овации сотрясают большой зал Дворца Культуры на бульваре Ленина в Бобиньи.
Ле Монд (Франция)
Несколько нитей, связанных письмами и игрой, и шум и ярость истории, которая накатывает и наплывает, как река в половодье. Великие актеры Малого Театра и молодые студенты Театральной Академии Санкт-Петербурга покоряют нас и потрясают нас, помогают нам познать мир.
Фигаро (Франция)
Триумф: четыре с половиной часа на русском с субтитрами не оттолкнули зрителей МС93 (Дворца Культуры), погруженных в спектакль замечательной четкости и ясности. Из длинного повествования Василия Гроссмана «Жизнь и Судьба» Лев Додин воссоздает несколько линий: пульсация между личным и трагическим, переживание ужаса индивидуумами, которые сохраняют вопреки всему человеческое лицо.
Либерасьон (Франция)
Режиссер достигает идеального баланса в постановке между сценами академических мучений и исканий, идеологических дебатов, конфликта между любовью и долгом - все это, безусловно, наводит на размышления и не дает зрителю заскучать ни на секунду. В результате получается спектакль красивый, пугающий, опустошающий - и полнозвучно современный.
Файненшиал Таймс (Великобритания)
Нельзя не восхититься неоспоримым мастерством Додина, его умением создать единое завораживающее действо; великолепны все актеры, от потрясающего Сергея Курышева в роли гонимого физика, до разрывающей наши души своим бесстрашием Татьяны Шестаковой, беззащитной матери в водовороте преследования, от Елены Соломоновой, жены Штрума, и до Дарьи Румянцевой, его дочери.
Газета Иль Джорно (Италия)
Зал аплодировал стоя. Условный занавес поднимался пять раз. Цветов не было, но были слезы на глазах. Низкий поклон Додину».
РУССКАЯ РЕКЛАМА (США)
Этот спектакль – в определенном смысле вызов нынешнему искусству, которое сторонится психологической глубины, тем более трагической глубины. Отдавая дань форме, современной и, если угодно, яркой, Додин не боится ни разговоров о трагедии, ни самой трагедии.
Независимая газета (Россия)
Это одно из тех произведений искусства, которое вызывает катарсис и заставляет переживать и размышлять не только о Второй мировой войне, но также о механизмах добра и зла.
Гастрольный спектакль многочисленной труппы под руководством режиссёра Льва Додина в рамках театрального фестиваля «Дни Лессинга: обо всём на свете» стал своего рода эпическим посланием – это невероятно яркая и мощная историческая реконструкция, спектакль на высочайшем уровне русского театра. Да, стоит подчеркнуть – «русского» – нам даётся возможность почувствовать кожей то, что называют «игра на пределе».
Генрих Бёлль был прав, сказав, что роман его еврейского коллеги, писателя Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» едва ли можно описать как книгу, скорее как «мощное предприятие». Как и этот монументальный эпос, создававшийся автором на протяжении десяти лет, так и спектакль Санкт-Петербургского Малого Драматического Театра, который гостил с постановкой в театре «Талия» в рамках фестиваля «Дни Лессинга», стали проявлением потрясающего своим величием мастерства.
Театр, который не уступает, не ищет компромиссов, не продает и не пытается понравиться, но делает то, что считает правильным. Есть театр, смотреть спектакли которого значит чувствовать, что тебе оказали честь. Да, еще есть такие. Еще можно шепотом передавать им привет.
Этот спектакль - не о сталинизме, не о Сталинграде, не о Холокосте. Не об НСДАП и НКВД. Не о Коминтерне и коллективизации. Не о жизни вшестером на 8 кв. м. А о том, как жестоко это деформировало человека. Соответственно - семьи, народ, страну. И гены тоже.
Додин, кажется, никогда не пользовался таким сложным и таким условным режиссерским монтажом. [...] На сцене происходит рядом и вместе то, что в реальности было разделено линией фронта, границами политического устройства, мирного, боевого и лагерного существования.
Иногда может показаться, что Додин-гражданин победил в этом спектакле Додина-поэта. Он не хочет заставлять нас ни смеяться, ни плакать. Порой в ущерб художественности он стремится заставить нас думать и понимать. И только в отдельные моменты музыка Шуберта, поднимаясь над всеми идеологиями, хватает тебя за горло.
Знаменитая додинская актриса Татьяна Шестакова сыграла эту роль как-то особенно чисто и пронзительно. Не текст прочла - пропела судьбу. Судьбу маленькой аккуратной женщины-матери, русской интеллигентки, которую заставили вдруг вспомнить о своем еврействе.
Додин сотворил полотно вроде Герники. Спектакль "Жизнь и судьба" - художественное событие в жизни общества, не только внутри театрального процесса. Додин вместе с Гроссманом напоминает нам сегодня, что без прожиточного воздуха гибнет нация, задыхаются поколения.
...недаром в европейской прессе "Жизнь и судьбу" так и называют - "Война и мир XX века". Ведь и роман Толстого не только о Наполеоне или России, это роман о человечестве.
Режиссер достигает идеального баланса в постановке между сценами академических мучений и исканий, идеологических дебатов, конфликта между любовью и долгом - все это, безусловно, наводит на размышления и не дает зрителю заскучать ни на секунду. В результате получается спектакль красивый, пугающий, опустошающий - и полнозвучно современный.
В целом, театральная Жизнь и судьба является ослепительным спектаклем с блестящим Сергеем Курышевым в роли Штрума, чем-то странным на полпути от театра идей к историческому театру, где артисты с одинаковой легкостью владеют цирковыми приемами и традициями русской актерской школы.
В душе у зрителя рождается редчайшее чувство. Чувство, которое почти невозможно испытать в современном театре. Чувство, которое удерживает на несколько секунд реакцию публики прежде, чем ее высвободить...
Триумф: четыре с половиной часа на русском с субтитрами не оттолкнули зрителей МС93 (Дворца Культуры), погруженных в спектакль замечательной четкости и ясности. Из длинного повествования Василия Гроссмана «Жизнь и Судьба» Лев Додин воссоздает несколько линий: пульсация между личным и трагическим, переживание ужаса индивидуумами, которые сохраняют вопреки всему человеческое лицо.
Несколько нитей, связанных письмами и игрой, и шум и ярость истории, которая накатывает и наплывает, как река в половодье. Великие актеры Малого Театра и молодые студенты Театральной Академии Санкт-Петербурга покоряют нас и потрясают нас, помогают нам познать мир.
Режиссура Додина, как всегда, несущая в себе моральное послание, движет действие сразу по множеству временных векторов, делая их соприсутствующими, и внешний беспорядок на сцене отражает смятение в умах, которые в прошлом веке могли быть "монополизированы идеологией Добра и Справедливости религии-Государства", в то время как все это, подсказывает автор устами одного заключенного, ничуть не важнее "повседневной человеческой доброты".